В 2023 году Бишкек столкнулся с дефицитом воды, который вынудил власти Киргизии ввести чрезвычайное положение в энергетике. Ситуация может показаться парадоксальной для страны, богатой реками и озёрами. О причинах маловодья и способах решения проблемы в интервью Ia-centr.ru рассказал инженер возобновляемых источников энергии, медиаэксперт из Киргизии Таалай Ороскулов.
— Более половины водных ресурсов Центральной Азии приходится на Киргизию и Таджикистан. Почему в этих условиях страна и регион всё равно сталкиваются с проявлениями дефицита воды?
— Это связано с природными циклами экосистем и гидросферы. Ещё лет пять назад киргизские учёные из Института водных проблем и гидроэнергетики Национальной академии наук Киргизии поднимали проблему грядущего периода маловодья (длиною в 5–7 лет), в который сегодня вошла Центральная Азия. А три-четыре года назад СМИ и эксперты начали более активно говорить о вопросе дефицита воды.
Материалы по теме: В Киргизии с 1 августа вводится режим энергетического ЧП. Что это значит?
Сегодня проблема дефицита воды обострилась. Причины в глобальном естественном изменении климата, росте населения и увеличении энергопотребления в Центральной Азии.
Если в начале 1990-х в регионе проживало 23–24 млн человек, а непосредственно в Киргизии — 4,5–5 млн, то сегодня в стране начитывается более 7 млн человек. Население региона в целом составляет около 75 млн.
Соответственно, увеличение численности населения приводит к росту потребления как самой воды, так и воды, используемой для выработки электроэнергии. В Киргизии как в стране верховья, активно использующей энергию от ГЭС, это особенно заметно.
— Почему в таком случае Бишкек продолжает делать ставки на ГЭС как источник энергии?
— Каскады ГЭС позволяют вырабатывать электричество от одного и того же потока воды несколько раз, и не воспользоваться такой возможностью было бы просто неразумно. Примером является Верхне-Нарынский каскад на одной из основных артерий страны — реке Нарын.
— Что нужно предпринять для решения проблемы маловодья?
— Корень проблемы маловодья связан не с количеством воды, которым располагает страна, а с объёмом воды, потребляемой в сельском хозяйстве и энергетике, и её нерациональным использованием.
У Киргизии колоссальные запасы — ежегодный сток воды составляет 50–51 млрд м3. При этом сами жители страны потребляют только 12 млрд м3, а весь остальной объём уходит соседям.
Рациональное использование имеющихся запасов может позволить не только пережить период маловодья без болезненных кризисов, но и сформировать стратегический задел на будущее. Более того, при правильном использовании воды будут в выигрыше все страны Центральной Азии и даже Китай, который также получает воду из Киргизии.
— В чём проявляется нерациональность использования воды?
— Речь идет не столько о нерациональности, сколько о несбалансированной водной политике в регионе. Киргизия, в соответствии с международными соглашениями, поставляет воду в страны низовья. То есть летом страна вынуждена сбрасывать воду в Узбекистан и Казахстан для полива сельскохозяйственных культур. Выработанные излишки электроэнергии приходится продавать за копейки.
Зимой потребление электроэнергии возрастает и электричество возвращается в Киргизию в рамках системы взаимозачётов — но уже по другой цене. Например, в СССР страна в обмен на электричество получала газ, уголь и зерно. Сейчас за сброс воды Бишкек денег не получает, поскольку вода, в соответствии с этими соглашениями, не является товаром.
Еще один пример — расходы на содержание водохранилищ несет Киргизия, а водой пользуются нижестоящие страны.
Вся эта ситуация крайне невыгодна стране, которая могла бы сохранять запасы в водохранилищах для сброса в холодное время года, когда потребность в энергии растёт. А на фоне периода маловодья это приводит к кризису и возникновению дефицита воды.
Если страны Центральной Азии выработают единую политику в водно-энергетической сфере, то все останутся в плюсе.
Понимая это, Казахстан и Узбекистан высказали желание вместе с Киргизией строить Камбаратинскую ГЭС, которая позволит не только вырабатывать электроэнергию, но и сохранять драгоценную воду. И таких совместных проектов должно быть больше.
— Президент Киргизии Садыр Жапаров анонсировал, что в 2024 году в стране начнётся строительство новых ГЭС. Как это может повлиять на энергетический и водный баланс в Центральной Азии?
— Киргизия представляет собой Клондайк чистой энергии. Разведанный еще в советское время энергетический потенциал — порядка 40 млрд кВт•ч в год, общий потенциал — около 140 млрд. При этом сейчас страна вырабатывает лишь 15 млрд кВт•ч в год. То есть в 10 раз меньше.
Чтобы реализовать потенциал в полной мере, необходимы инвестиции в ГЭС и другие энергопроекты. Так, только за счёт производства электричества страна может значительно повысить народное благосостояние и помочь региону с решением проблем энергодефицита — вопрос, который также сегодня обострился. Но для этого странам региона необходимо работать сообща, вырабатывая общую водно-энергетическую политику. Если они не сумеют достигнуть консенсуса, то Центральной Азии грозит эпоха конфликтов, которую предрекал еще покойный президент Узбекистана Ислам Каримов.
— Как фактор водных ресурсов влияет на отношения Киргизии с Таджикистаном?
— Киргизия и Таджикистан — страны верховья, где в виде ледников аккумулируются водные ресурсы региона. Ценность этих ресурсов возрастает с каждым годом, поэтому согласие между Душанбе и Бишкеком и их единое мнение при обновлении соглашения о водной политике критически важны для всей Центральной Азии в целом.
Тем не менее водный вопрос наслаивается на проблему демаркации границы с Таджикистаном. Жителям приграничья также нужна вода для сельского хозяйства.
Очевидно, что стремление контролировать зоны водозабора порождает дополнительные конфликты. Чтобы разрешить их, властям двух стран верховья нужно договариваться и разрубить гордиев узел по границам.
— Что или кто может помочь сотрудничеству Душанбе, Ташкента, Астаны и Бишкека в сфере водопользования?
— Сотрудничеству может поспособствовать посредничество регионального игрока.
Успешный пример — это мирная инициатива Москвы во время конфликта Таджикистана и Киргизии, когда президент России Владимир Путин, поручив экспертам открыть архивные документы и карты границ, снизил градус напряжённости.
Посредничество России помогает работе межправительственных комиссий по делимитации границ. Думаю, что в решении и водного вопроса лучше использовать нейтрального посредника, который усадит всех за один стол.
— Периодически в прессе звучат заявления о необходимости разворота рек из Сибири в Центральную Азию. Что это может принести?
— Любое вмешательство человека в природу ведёт к трудно просчитываемым последствиям. Это уже продемонстрировали мегапроекты времён СССР, которые привели к катастрофе и исчезновению Аральского моря. Поэтому к подобным инициативам необходимо подходить очень осторожно и только с комплексных экспертных позиций, а не с точки зрения популистов, которые ищут простого решения сложных проблем.
